Мы, собирающаяся со всей улицы ватага ребятишек и девчонок от восьми до двенадцати лет, вот уже вторую неделю с упоением играли в войнушку в заброшенном доме без крыши. Постоянных "армий" у нас не было, а каждый раз перед началом игры командиры выбирали, кто с кем будет. Разделившись на пары примерно одинакового возраста, в сторонке мы загадывали, кто будет левым, а кто правым кулаком. Затем подходили и загадывающий спрашивал: "Какая рука?".
– "Эта!" – ударив по кулаку, отвечал один из командиров.
Кто выпал по жребию, шел в команду.
Одна команда защищала дом, другая нападала. Читателям, думающим, что обороняться за стенами легче, чем атаковать снаружи, скажу: это совсем не так. Оборонять полуразрушенный, без крыши, дом было гораздо труднее. Дело в том, что с одной стороны подступали густые заросли смородины, за которыми росли старые клены и тополя. С другой стороны стояла почти целая банька, у которой не было только дверей, окошек, да нескольких досок в крыше – идеальное место для обстрела дома. А с третьей стороны – завалившийся погреб и дальше посадки картофеля. И кругом – заросли бурьяна, высоких лопухов да дикой конопли. Все это создавало идеальные условия для того, чтобы подкрадываться и стрелять по оборонявшимся.
Да, еще нужно рассказать про оружие. Мы были уже большими (по крайней мере, так о себе думали), чтобы просто бегать с игрушечными автоматами и пистолетами и громко "та-та-такать". Поэтому у каждого из нас было самодельное ружье, выпиленное из деревянной лопасти от жатки комбайна. Стреляло ружье с помощью "авиационной" резинки (от резиномотора модели самолета) пульками, накусанными и выгнутыми из алюминиевой проволоки. На близком расстоянии стреляли такими же пульками из рогатки с "авиационной" резинкой. В кого попала пулька, тот считался убитым.
В одном из "боев" обороняющиеся поменяли обычную тактику и еще раньше напали на нападавших. Победа была почти мгновенной: застигнутые врасплох противники были "убиты": и те, кто еще даже не успел спуститься в погреб, и сидевшие под кленами. Осталась только наша троица: Саня, я да еще маленький Сашка. Мы успели влезть на чердак баньки.
Получилось так, что мы, нападающие, теперь сами оказались осажденными со всех сторон. Благо, банька крепкая, и нам было достаточно следить за дверным проемом да проломом в крыше. Влезть же на крышу было довольно сложно, только если взобраться по углу сруба. Но преимущества нашей позиции, в силу численного превосходства, оказались больше на руку противнику, чем нам. Они непрерывно почти в упор стреляли по щели на крыше и через дверь, по лазу на чердак. Вскоре нас осталось уже двое. В Саню попали, когда он высунулся подбить одного стрелка, вызывающе открыто стоявшего метрах в пяти от баньки и непрерывно пулявшего из рогатки (и откуда у него столько пулек?). Потом на чердак полетели "гранаты". Вчера на мусорную кучу возле "нашего дома" кто-то из взрослых выбросил несколько гусиных "болтунов" – протухших яиц. И одна девчонка нашла эти "болтуны" и забросала ими крышу, попав и на чердак. Разбиваясь, они брызгали во все стороны неимоверно вонючей тухлой жижей. Одним из яиц забрызгало спину маленькому Сашке, другое разбилось рядом со мной, изобильно обдав содержимым штанину.
После этого ни о какой игре никто из ребят уже не думал, а мы с Сашкой, задыхаясь от вони, побежали домой отмываться и отстирываться. Помню, как бежал рядом со мной восьмилетний парнишка и плакал от нестерпимой вони, пропитавшей насквозь рубашку, а еще больше от обиды.
Дома, возле бочки, я разделся, и раз за разом намыливался большим куском хозяйственного мыла и омывался, и стирал и перестирывал штаны. Но тухлая вонь все не уходила – она стояла эхом моей памяти, насыщая смертоносным запахом окружающий воздух.
Тогда я, пусть еще по-детски, познал, буквально почувствовал, что война состоит не только из веселой романтики и героических подвигов, как привык это видеть в фильмах и читать в книжках. Что соприкосновение – любое соприкосновение с настоящей войной погружает вас в пот, грязь и… вонь. Это уже потом, когда всё будет позади, когда участники отмоются, отчистятся и украсят себя знаками отличия, тогда может и будут рассказы о пережитом в ореоле романтики и героизма.
И еще я понял, что если даже в игре в войнушку выигрывает тот, кто поступает хитрее и злее, то, тем более иначе невозможно выиграть войну, даже если воюешь за справедливость.
То была всего лишь детская игра...
Комментарий автора: Нет более тяжкого преступления, чем ненужная война. Лион Фейхтвангер
Николай Погребняк,
Россия
Родился в 1961 г. в Кокчетавской области Казахской ССР. После окончания Омского политехнического института работал инженером-конструктором. В 1995 г. по вере принял водное крещение в РПЦ. Позже работал в Центре реабилитации, исполнял диаконское служение и читал лекции. Писатель, популяризатор христианских ценностей и христианского учения.
Прочитано 2516 раз. Голосов 0. Средняя оценка: 0
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Крик души : Вижу цель - брат Геннадий Бог есть любовь, то что вы сделали, ближнему, то сделали Мне.Если вы ничего хорошего не делаете ближним, что
сделает для вас Бог, будьте вы Марией хоть трижды.
Пилоту дали задание уничтожить объект и оборвалась связь, не важно сколько будет кричать диспетчер, отбой, отмена, пилот видит цель. Тоже самое происходит с человеком который фанатично исполняет все предписания, не задумываясь о том что Бог есть, и что Он любовь.